«Задача любого кинофестиваля — создать прецедент соревновательного характера»

— Андрей Ильич, вы приехали в Челябинcк в качестве почетного гостя I Международного кинофестиваля «Предчувствие». И привезли фильм вместе с режиссером и продюсером Алексеем Петрухиным. О чем кино?

— Я с большим удовольствием откликнулся на предложение приехать в город, к которому у меня очень теплые чувства. И это не дежурные слова, я бываю здесь с частными визитами, в Челябинске живут мои друзья. И вот даже сегодня так схлестнулись интересы — думаю, куда пойти, на фестиваль или на бой Лебедева (в день открытия кинофестиваля «Предчувствие» в Челябинске проходил поединок Дениса Лебедева и Хизни Алтункая — прим. редакции). Ну, конечно, в первую очередь я сегодня тут по работе. Надо представить последний свой, премьерный фильм — «Прощаться не будем». Эта картина сделана как военный детектив, что для меня является новым жанром. Это возможность по-иному прикоснуться к теме Великой Отечественной войны, под другим ракурсом, под другим, скажем так, соусом. Фильм основан на реальных событиях — защите города Калинин, как тогда называлась Тверь. Герой, которого я играю — реальный человек, который когда-то существовал. Ну, разумеется, съемки не обошлись без некоего художественного вымысла. В силу того — об этом надо всегда говорить зрителям — что когда речь идет о каких-то секретных организациях, то половина сведений все равно остаются закрытыми, и нам остается только догадываться, как же там все происходило на самом деле... (улыбается) Я, конечно, уже немного спойлерю, а хочется сохранить интригу — в фильме она есть.

— А почему вы решили показать фильм не в кинотеатре, а на заводе «Конар»? Вам так нравится промышленная эстетика?

— Это хорошая акция, когда мы приезжаем в гости непосредственно к зрителям. Смотрим, как устроена их жизнь, их рабочий быт. И показать фильм прямо на производстве — замечательная идея. Что касается промышленной эстетики: она мне не просто нравится, я считаю, что то, что в нашей стране вообще почти перестали снимать производственные драмы — большой пробел. Если мы вспомним советское время, то тогда с этим даже был некий перебор. Постоянно снимали кино про представителей рабочих профессий. Какие замечательные фильмы были — «Высота», «Весна на Заречной улице». А сегодня? Где мы видим что-то о жизни этих людей, во всей ее красоте, многомерности? Об их взаимоотношениях, сложностях? Это ведь огромный социальный пласт — такие люди хотят быть счастливыми, востребованными, у них есть какие-то праздники, повод для радостей. Вообще, у нас много фильмов о том, какие все несчастные. Все плохо-плохо, дорог нет и вообще. Знаете, у меня родители так в свое время жили, я в такой обстановке вырос — но мы не стали несчастливыми людьми. Мне вообще бы не хотелось видеть кино о том, какой я несчастный (улыбается). В общем, возвращаясь к теме — сегодня не хватает созидательных производственных картин. И жизненных драм, и историй про производственный подвиг, рекорд. Но надеюсь, что мы, кинематографисты, двигаемся в сторону устранения этого дефицита.

— Помимо производственных картин, есть ли еще какой-то остро ощутимый жанровый дефицит в российском кинематографе?

— Знаете, веселых картин много, а вот хороших комедий мало (смеется). Не буду даже расшифровывать, у каждого свое понимание хорошего и плохого, но все же есть у нас в этом жанре дефицит. И я сам себе бы хотел пожелать хороших комедий. Одна такая картина была — «Русская игра», по пьесе Николая Гоголя «Игроки». Там Гармаш, Маковецкий, отличная команда, и удалось создать серьезную историю, но так, чтобы было смешно.

— Еще каких жанров вы бы себе пожелали?

— Очень много мечтаний лежало в области исторического кино. И вот недавно закончилась работа над сериалом «Борис Годунов», думаю, к середине осени зрители увидят его на экранах (Мерзликин исполняет роль князя Василия Шуйского — прим. редакции). Мы снимали о периоде истории России, который был 400 лет назад, но эта история удивительно актуальна и сегодня. Очень много парафраз, параллелей, и не только человеческих и смысловых, но и, наверное, политических.

— Тонких политических историй в российском кинематографе тоже не то чтобы очень много.

— Да, это очень интересно, когда ты берешь сюжет на огромной исторической дистанции и ищешь параллели (улыбается). И, вероятно, находишь даже в ней какие-то ответы, понимаешь, что все уже было, и пора что-то пересмотреть... Задача кино и театра — задавать эти вопросы. Ну, опять же, надо не забывать, что художник всегда привносит условность, образность. В моем понимании, кино на историческую тему снимают для того, чтобы зритель захотел освежить свои знания, увлекся этим периодом, понял, что тогда тоже жили живые люди. Не было такого уж средневековья и мракобесия. Все было очень похоже на современность — с такой же оглядкой на Запад и с таким же потенциалом для внутреннего, резервного роста. С такой же готовностью меняться, расти. С такой же удаленностью власти от народа. В этом очень интересно копаться. Ну, по крайней мере, нам, простым артистам и режиссерам. Надеюсь, что и зрители захотят больше узнать о периоде Смутного времени.

— Давайте вернемся к современности. Кинофестиваль «Предчувствие» собрал в программу фильмы о новых технологиях, о будущем, о том, что всех нас ждет впереди. Вам интересна такая концепция?

— Фестиваль первый по счету, и это очень хороший дебют. Легендарная фигура Сергея Валентиновича Мирошниченко — великолепный стержень для такого форума. Это документалист класса high quality... Мне очень нравятся VR-проекты (отдельная программа «фильмов», созданных в виртуальной реальности представлена на кинофестивале «Предчувствие» — прим редакции). Я в этом немножечко разбираюсь, мои друзья уже снимают такие картины. К сожалению, в этом году они ни в каких номинациях не представлены, но думаю, к следующему фестивалю мы сможем подготовить и свою VR-программу. Эти технологии скоро изменят и кино, и театр, и рекламу. Вообще, это потрясающе — надеть очки, наушники и провалиться в другой мир. У меня есть фотография, на которой я в таком обмундировании, и очень глупо выгляжу (смеется). Смотрел фильм о том, как работает угольный порт на Дальнем Востоке. Побывал, можно даже сказать, слетал туда, куда обычного человека не пускают. Виртуальное путешествие — это круто. Производственные процессы создавать в виртуальной реальности, показывать зрителю — очень нужно. Каждому хорошему заводу надо иметь такой фильм. И режиссерам необходимо соревноваться в этом мастерстве. Вообще, задача любого кинофестиваля — создать прецедент соревновательного характера. И у меня предчувствие, что и с этим фестивалем все будет именно так (улыбается). Хорошее предчувствие.

— Новые технологии меняют сознание человека. Его мироощущение, мировоззрение, даже физические реакции. Как вы, актер, учитываете все это, создавая образ того или иного персонажа?

— Ну, мы-то, артисты, работаем еще аналоговым способом. Вообще, цифровые технологии — это все внешнее, а содержание-то все равно остается прежним. Иллюзии, фантазии человека лежат в области его образования, культурного воспитания, эрудиции, духовного поиска. Это та природа, где происходит творчество. А та форма, которая нам предлагается для воплощения, она просто расширяется. Расширение границ, конечно, несколько пугает, особенно нас, людей еще аналогового поколения, к которому я себя отношу. Куда нас это приведет? Уйдет ли человечество в виртуальный мир? Мы все этого боимся. Все боремся с детьми в гаджетах. Я сам отец, держу руки на пульсе. Но чтобы не бороться и ничего не бояться, надо всегда создавать параллель. То есть не забывать о тех самых аналоговых способах. Ну, например: если у тебя такая машина, что ей даже водитель не нужен, все равно научись на всякий случай ее завести, поменять масло, сменить передачу. То же самое и в творчестве. Человек состоит не только из сознания, но и из плоти и души. Все это должно работать. А удовлетворяя только потребность сознания, уходя в виртуальную реальность, можно атрофировать все остальное. Прекрасно летать по всему миру, не выходя из дома, но чтобы при этом не жиреть на глазах у родных, надо трудиться и физически, и духовно.