Словосочетание «черный август» практически ежегодно встречается в газетных заголовках, хотя уже выросло целое поколение россиян, которым фамилии Лившиц и Кириенко ни о чем не говорят.
В начале лета 1998 года в Челябинск, зачем уже не помню, приезжал Сергей Владиленович Кириенко, тогда свеженезначенный премьер правительства. Он выглядел бодрым, энергичным и воодушевленным, говорил уверенно и с доброжелательной улыбкой — про ГКО, про макроэкономику и что-то еще столь же глобальное и далекое от жизни в уральской глубинке.
Но где-то в середине его прекрасного выступления я почему-то вдруг прониклась уверенностью, что соотношение доллар за 6 рублей доживает последние дни. Поэтому буквально через пару дней все свои рублевые запасы, включая непонятные остатки на сберкнижке советского образца я перевела в наличные доллары. Не скажу, что у меня было много денег — вышло что-то около 1200 долларов...
На этом моменте своего рассказа я обычно делаю паузу для того, чтобы мои собеседники восхитились моей интуицией и дальновидностью, а также предались собственным горестным воспоминаниям о том, как в августе 1998 года оказались где-нибудь в отпуске без гроша в кармане.
Продолжение моей истории обычно вызывает у людей плохо скрываемое чувство облегчения и даже злорадства. Потому что все свои несметные по меркам сентября 1998 года богатства я не стала прятать под матрасом, чтобы потом с триумфом купить себе квартиру, машину или что-то. Нет, эти деньги я отнесла в СБС-Агро (это ведь был второй после Сбера банк по числу вкладчиков и объемам!) и открыла валютный счет...
Здесь те, кто помнит, что банк благополучно рухнул через несколько недель после дефолта, начинают смеяться. Мне тогда было не смешно. Хотя после всех финансовых потрясений начала 1990-х, которые напоминали любительскую экранизацию романов Ремарка, я морально была готова ко всему.
Впрочем, финал этой маленькой печальной повести с некоторой натяжкой все же можно назвать хеппи-эндом, потому что государственное Агентство по реструктуризации кредитных организаций расплатилось со вкладчиками банка «СБС-Агро» — в ноябре 1999 года я получила по 26 с чем-то рублей за доллар. Не самый плохой вариант.
Потом, через 10 лет, тоже в августе, случился еще один кризис, в который я неплохо заработала на курсе валют и успела не слишком много потерять на курсе акций.
Валютная истерия марта 2014 и паника вкладчиков вообще вспоминается без эмоций — тогда операции с валютой совершали только сумасшедшие или профессиональные спекулянты, зато банки предлагали 20% по рублевым вкладам на трехмесячный срок.
В августе 2018 года курс рубля вновь проверяется на прочность
Неделю назад курс евро и доллара снова подскочил, но эта новость уже не стала первополосной, во всяком случае, в местных массовых СМИ. Наверное, мы привыкли к «черному» августу. Глубокоуважаемые и невероятно авторитетные эксперты федерального уровня вполне себе компетентно и убедительно разложили все по полочкам — санкции, нефть, золотой запас, геополитику. И дали свои прогнозы.
Время от времени я слушаю и читаю, что говорят, но четкой картинки, как тогда, летом 1998 года, не складывается. В сегодняшнем уравнении слишком много неизвестных.
Единственное, в чем я уверена — так это в том, что если что и рухнет, то уже окончательно — как 100 лет назад. В августе 1918 года обыватели города Челябинска, судя по газетной хронике тех лет, интересовались вполне обыденными темами. Самые дальновидные, поднявшиеся благодаря Транссибу на торговле хлебом, наверное, перевели свои сбережения в ликвидные червонцы, надеясь заработать, когда вся эта заварушка с большевиками и чехами закончится. Те, клады, которые не были экспроприированы сменявшими друг друга новыми властями, сегодня, должно быть, представляют нумизматическую ценность.
И я также, как обычный обыватель, тоже не думаю, что завтра произойдет что-то революционное, хотя август еще не завершился. Мы живем в стране с непредсказуемым прошлым и иллюзорным настоящим. А будущее вообще может не наступить.
