«В Челябинске сильная художественная школа и сильные культурные традиции»

Челябинцам Андрей Николаевич известен, прежде всего, как автор памятника выдающемуся разведчику, уроженцу Южного Урала, полковнику Исхаку Ахмерову, в годы войны возглавлявшему нелегальную резидентуру советской разведки в Нью-Йорке и ставшему одним из главных творцов ядерного щита России. Корреспондент «Челябинского обзора» поговорил с выдающимся скульптором не только о культуре, но и об облике города.

— «Большой Урал» — очень богатая и объемная по содержанию выставка, которая, конечно, стала настоящим праздником для Челябинска. Но мы — Челябинск, мы не Москва. Андрей Николаевич, как вы как глава Союза художников России оцениваете масштаб события?

— Эта выставка — яркое событие не только в жизни Челябинска. Это межрегиональная выставка, и здесь представлены лучшие работы всех регионов Урала за пять лет. Мы с председателями отделений нашего Союза просмотрели всю выставку, отобрали работы для московской экспозиции, которая намечена в Центральном доме художника на март-апрель следующего года. Думаю, что челябинцам и гостям города эта выставка должна понравиться, поскольку здесь можно увидеть очень разноплановое искусство. Одновременно с известнейшими художниками выставляются и очень молодые ребята, которые совсем недавно окончили различные вузы нашей страны, и сегодня они успешно представлены на таком серьезном смотре.

— Этот проект существует более полувека, и ранее выставка, по понятным причинам, несла мощную идеологическую нагрузку. Каково соотношение идеологии и искусства сегодня?

— Я думаю, сегодня никто из руководства городов и областей не давит на художника. Художники работают сами и в своих произведениях высказываются на темы, волнующие, в первую очередь, их самих. Вы видите здесь и пейзажи, и портреты, есть и интересные исторические полотна. Никакого политического аспекта или лоббирования какой-то темы здесь нет. Я уверен, это почувствуют все.

— Каковы критерии отбора произведений? Рыночная успешность? Соответствие духу времени? Что означает определение «лучший художник» в контексте выставки?

— Мы не оцениваем здесь коммерческий потенциал той или иной работы. Хотя, конечно, знаем о нем. Для нас главное — высокий художественный уровень: образность, выразительность, духовность. И, разумеется, профессионализм. Да, есть вещи, где профессиональное исполнение более заметно, нежели глубокое идейное содержание. Но профессионализм тоже достоин того, чтобы на него посмотреть. Ведь профессиональный аспект всегда существует параллельно с духовно-эстетическими и идеологическими. Поэтому художник изображает то, что его волнует, а уже сам выставком (выставочный комитет — прим. редакции), состоящий из профессионалов высокой пробы, оценивает, какие работы могут быть представлены тем или иным регионом по профессиональному и духовному критерию.

— Союз художников слегка кокетливо именует себя «общественной организацией», но это очень большая организация с большой историей. Насколько Союз открыт сегодня? Насколько высокий забор окружает его сегодня?

— Сегодня Союз художников России — один из мощнейших творческих и общественных организаций нашей страны. Наряду с союзами кинематографистов, композиторов, архитекторов и некоторыми другими. Наш Союз абсолютно встроен в общественную жизнь нашей страны. Мы хоть и общественная организация, но выполняем частично и государственные функции. Помимо того, что мы участвуем в конкурсах на гранты президента и иные гранты, наши организации, группы художников или мы, как головная организация, получаем государственную поддержку. С другой стороны, мы самостоятельно, за счет средств, которые сумели сохранить, тоже проводим отдельные проекты. Поэтому реализация проектов происходит как с помощью государства, так и самостоятельно. Конечно, хотелось бы максимально усилить это взаимодействие, потому что это дает совершенно другой эффект.

Когда мы самостоятельно проводим какие-то выставки, мы всегда ограничены в средствах. Иногда, например, не делаем каталог, иногда, может быть, приглашаем меньше художников. Ведь Союз художников за год проводит по всей нашей стране около 3 000 выставок различного масштаба. Это не только Москва и крупные областные центры, это еще и небольшие города, где есть группы художников, где живут люди, у которых нет возможности постоянно ездить в областной центр. Поэтому взаимодействие с муниципальными властями, конечно, требуется.

— Челябинцы ценят и любят ваш памятник разведчику Ахмерову. Вы были на открытии, прошло несколько лет, как вам город?

— У меня очень хорошие впечатления. Меня повозили по городу, сразу бросились в глаза хорошие дороги. Я сразу к быту перехожу (улыбается). С точки зрения эстетики, на мой взгляд, значительно улучшилось озеленение и общее благоустройство города. Как раз за последние три-четыре года. Конечно, это возможно только благодаря личной заинтересованности администраций области и города. Видимо, в этом взаимодействии и проводится большая работа для того, чтобы жители города могли радоваться тому, что живут в Челябинске.

— Можете ли вы привести какой-то конкретный пример?

— Я проехал, например, по улице Труда, увидел очень интересные растущие здания, я понимаю, что эта улица будет очень красивой, когда строительство завершится. Это только один пример. Хочется многое перечислить, но в рамках одного интервью это вряд ли возможно.

— Город живет ожиданием саммитов ШОС и БРИКС в 20-м году. Что вы думаете об этом?

— Мне очень хотелось бы порадоваться за Челябинск. Это даст толчок новому развитию города. Я уверен, что решение было принято не просто так. Ему предшествовала большая подготовительная работа лично губернатора области Бориса Дубровского и главы города Евгения Тефтелева, которым пришлось доказать руководству государства, что Челябинск может провести мероприятие такого высокого уровня. Это поможет Челябинску шагнуть еще дальше. Улучшить то, над чем сейчас ведется работа.

— Вы — один из выдающихся деятелей культуры в стране. Как вы оцениваете общее состояние культуры в Челябинске?

— Меня радует, что в городе и в области за последние годы сильно выросло финансирование культуры. Это, будем откровенны, невозможно без личной заинтересованности первого лица региона. Борис Дубровский много сил вкладывает в поддержку культуры на всех уровнях, это не может не радовать, это — очень хорошая тенденция, и ваша область может служить примером для многих регионов страны.

— Выставка называется «Большой Урал», но не могу не спросить: как вам тот уровень, который показывают именно наши, челябинские художники?

— Я знаю челябинских художников, но не хотел бы никого выделять. Каждый художник — это личность. В Челябинске сильная школа и сильные традиции. Мне как скульптору нравится скульптор Авакян, который представил здесь две работы, одна из которых мне понравилась особенно сильно. Он много работает в мраморе. Я выделю его как старейшего моего коллегу.

— Кстати, о памятнике Ахмерову. Вы его посещали в нынешний приезд?

— Да, я был во Дворце пионеров и посетил Площадь разведчиков. Это, конечно, уникальное место для нашей страны. Здесь абсолютная топонимическая связь: Ахмеров, Фитин, Кузнецов (Павел Фитин возглавлял внешнюю разведку СССР в годы войны; Николай Кузнецов — один из самых известных разведчиков, действовавших за линией фронта — прим. редакции), многие выдающиеся сотрудники современной разведки — все это Урал. Челябинск становится мощным центром историко-патриотического воспитания в этом ключе. Это важно для воспитания молодежи. Я видел, как реконструируется Дворец пионеров, как обустраивается территория сквера рядом. Уверен, что это место станет еще краше. А самое главное — то наполнение, что есть внутри. Это и проведение кружков, студий, компьютерные классы там есть. Сохранилось лучшее, что было в советском наследии. Уверен, что Дворец пионеров развивает одаренных ребят, которые еще пока не знают, чем будут заниматься, но занятия во Дворце пионеров, уверен, подскажут им правильный жизненный путь.

— А в музее разведчиков вы были? Как вам?

— Это уникальный музей, открытый военно-спортивным фондом — Урал, при поддержке губернатора, конечно. Правильно эта экспозиция называется: «Без правы на славу, во славу державы», это — девиз нашей разведки. Она рассказывает о профессии разведчика, о героях, шедших на невероятный подвиг во имя Родины. Ахмеров — один из главных создателей ядерного щита нашей страны, он играет особую роль в истории и жизни Челябинской области. Ведь именно ваш регион во многом делал эту работу. Поэтому этот музей очень важен.

И жители города, и гости, и в особенности молодежь, посетив этот музей, поймут, насколько важна эта составляющая Челябинска. Она ведь очень серьезная. Мы, взрослые, это понимаем, а они пока нет. Эта сторона жизни скрыта от нас, но есть вещи, о которых можно и нужно рассказывать молодежи. Это даст больше уважения к своей земле и своему городу. Ведь чтобы достичь результата в профессии разведчика, нужно обладать действительно выдающимися способностями. Об этих людях нужно говорить, снимать фильмы, ставить спектакли.

— Сколько вы работали над памятником Ахмерову?

— Примерно год.

— Я помню, что дочь Ахмерова удивилась портретному сходству памятника с ее отцом.

— Да, она была у меня в мастерской, и, на ее взгляд, памятник действительно выражает образ ее отца.

— Как вам это удалось?

— Я много работал с фотоматериалами. После чего с помощью пластического языка, композиции и точности детали попытался выразить внутреннее ощущения разведчика. Мне хотелось показать сотрудника советской разведки, находящегося в служебной командировке на чужой территории. Фактически он должен выглядеть как американский гражданин, но внутри в нем должен чувствоваться человек с высокими советскими идеалами. Это достаточно сложный, но очень интересный момент. Поэтому я предложил эту одежду, характерную для Америки 40-х годов, шляпу, в которой он присутствует на некоторых фотографиях. Как и в кино, эти детали должны присутствовать, они влияют на документальность образа, что усиливает его художественность.

— Кстати, о памятниках, которых вы создали очень много. У вас есть любимчики среди них?

— Когда ты работаешь над конкретным образом, ты в него влюблен. Когда работа завершена, тебя увлекает что-то новое. Моя самая первая монументальная работа, трагичная работа — памятник жертвам Чернобыля в Москве на Митинском кладбище. Это было ещё в СССР, был большой конкурс, более 150 проектов. Во-первых, я тогда был еще молодым скульптором, во-вторых, случилась действительно страшная трагедия, вероятно поэтому, этот памятник мне особенно дорог.

— У вашего памятника Кардену несколько раз воровали шпагу. Сейчас-то она на месте?

— Не знаю. Дело в том, что у Кардена на юге Франции есть замок и он решил перевезти памятник туда. Когда он стоял в Париже, рядом с его театром, у него действительно два раза крали шпагу. Потом я переслал во Францию пластиковую модель. Там есть литейные мастерские и есть скульптор, пообещавший ее отлить.

— Над чем вы работаете в настоящий момент?

— В декабре должно состояться открытие памятника Солженицыну моей работы, к 100-летию писателя. Это будет в Москве, на улице Солженицына.

— Трудно было работать над столь сложной фигурой?

— Конечно, есть люди, которые относятся к нему не особенно положительно. Но Солженицын был мощнейшим человеком, который всегда делал то, что считал нужным. Его литературные достижения признаны во всем мире, он удостоен Нобелевской премии. Это личность, которую необходимо увековечить, поэтому и было принято решение об установке такого памятника в Москве.

— Как скульптор вы ведь должны быть физиогномистом. Сегодня с советских времен многое поменялось в моральных ориентирах. Какие качества вы бы хотели чаще видеть в человеческих лицах?

— Честность, порядочность, доброта и уважение друг к другу — это, наверное, общие слова... (После раздумий) Я бы очень хотел видеть в людях ответственность за то, что они делают. Это сегодня одно из самых важных качеств. Когда ты чиновник, или скульптор, или, не знаю, водитель трамвая, тебе же люди доверяют. Доверяют и врачу, и руководителю, и водителю. И мне бы хотелось видеть честную ответственность за порученное дело.