Юрий Латышев:

«В Челябинске осталось много зданий времен войны...»

Андрей Ткаченко

Один из самых известных челябинских краеведов, координатор группы «АрхиСтраж» — о том, что в Челябинске осталось от города времен Великой Отечественной войны, почему так и не удалось сохранить ни одного настоящего барака и зачем нужно беречь и сохранять старые здания.

— Юрий Владимирович, что из себя представлял Челябинск в годы войны? Что сегодня осталось от города тех лет?

— Осталось довольно много. По сути, Челябинск в годы войны был почти тем же, что и в конце 30-х годов. Разве что Кирсараи появились, начали строить дома возле ТЭЦ-1, улица такая есть, Аптечная, там дома 1943-го года... Детский парк на Алом поле создали в 1942-м году, сквер на площади Революции — работать над ним начали, по сути, тоже в годы войны. А вот дома по проспекту Ленина, от Алого поля до улицы Васенко — это 30-е годы.

Дома на Алом поле, 30-е годы. Фото — из фондов Центра историко-культурного наследия Челябинска и Государственного исторического музея Южного Урала

Конечно, облик города в то время был другой.

Скажем, перед домом Облисполкома на площади Революции (сейчас там на первом этаже расположены магазины и кофейня «Пенка») еще сохранялся ряд старых деревянных и даже каменных домов. Точно такие же деревянные дома были перед зданием, где сейчас размещается магазин «Детский мир».

А на площади еще был такой кинотеатр «МЮД» (расшифровывается как «Международный юношеский день»). Который, кстати, пользовался большим спросом, поскольку перед войной у нас в городе кинотеатров было — по пальцам одной руки посчитать можно: МЮД, «Пролетарий», кинотеатр имени Пушкина, в ДК ЧЭМК кинотеатр «Сталин», киноклуб в нынешнем театре ЧТЗ. А, еще был клуб имени Ленина в здании на улице Свободы (его снесли где-то в конце 80-х годов), и летние кинотеатры. Во время войны, в первые же месяцы «Пролетарий» (сейчас это здание Филармонии) и часть пассажа Яушевых отдали под эвакуированную ткацкую фабрику.

1930-е годы, нынешний проспект Ленина, отрезок от улицы Красной до улицы Васенко. Фото — из фондов Центра историко-культурного наследия Челябинска и Государственного исторического музея Южного Урала

— Получается, что именно предвоенная и военная застройка Челябинска стали основой исторического центра нынешнего Челябинска?

— Во многом.

Если брать исторический центр Челябинска начала 20-го века, то он, конечно, совсем крохотный. По сути, его границы — это нынешние Театральная площадь, Алое поле, железная дорога и район Теплотеха. И до конца 20-х годов в Челябинске, по сути, больше строительства не было.

Начали активную стройку в 1928-м году. Скажем, «городок НКВД» — дома в районе Алого поля — это уже застройка середины 30-х годов.

Примерно в то же время начали строить дома в районе ЧГРЭС, Российской (тогда Всеобуча, затем Сталина), бараки в районе улицы Ферросплавной. Дома там, кстати, сохранились, по сути, в первозданном виде. И если кто-то захочет посмотреть, как выглядел Челябинск перед войной — можно просто пройтись по улице Российской в сторону от бассейна «Ариант» к проспекту Победы, и дальше — к ЧГРЭСу.

Нынешняя улица Российская. 1947-й год. Фото — из фондов Центра историко-культурного наследия Челябинска и Государственного исторического музея Южного Урала

Еще один район, строившийся в те годы — «старое» ЧТЗ. Это дома и сейчас стоят — четырех- и пятиэтажные, и не очень изменились с тех пор. Те места вообще как-то обошлись без более поздней застройки (разве что высотное чудище поставили за танком на Комсомольской площади), и не изуродованы, как самый центр Челябинска.

При этом и ЧГРЭС, и соцгород ЧТЗ еще до войны были полностью законченными микрорайонами, с построенными объектами социальной инфраструктуры — детские сады, ясли, бани, дома или дворцы культуры (на ЧТЗ — дворец культуры и киноклуб), стадионы.

Еще один соцгород — нынешний КБС. Его начали строить в 1932–33 годах. И он также сохранился до наших дней почти в первозданном виде.

А не так давно видел постановление администрации Челябинска, в котором говорилось об изъятии для нужд города земельного участка, где находится дом № 26 по улице Воровского (на пересечении со Свердловским проспектом).

— Старый двухэтажный барак?

— Типа того. Вот таких домов строили в те годы очень много.

Любопытно, что и на ЧТЗ, и на ЧГРЭСе сначала строили два типа домов: одни, видимо, рассчитанные под общежития, а вторые — с большими 3-4-комнатными квартирами.

Но идея-то была хорошая, а вот воплощение... К тому же жилья в городе не хватало, Челябинск быстро рос, с началом войны сюда стали прибывать эвакуированные люди, практически «с колес» вставали цеха предприятий. И расселять всех начали покомнатно, превратив эти квартиры в коммуналки. В какой-то степени мы до сих пор расплачиваемся за то время. Строили то, что могли, при этом быстро и довольно хаотично, возле предприятий.

Перекресток нынешнего проспекта Ленина и улицы Елькина. Фото — из фондов Центра историко-культурного наследия Челябинска и Государственного исторического музея Южного Урала

— Что из тех домов, которые дожили с тех лет до наших дней, представляет из себя архитектурную, культурную, историческую ценность, а что скорее является лишь объектом нашей памяти, воспоминаний наших родителей и дедов, и не более того?

— Жалко, что в Челябинске, кажется, не осталось ни одного настоящего барака тех лет. А ведь было очень много целых городков барачных, в районе ЧТЗ или нынешнего ЮурГУ.

Кстати, когда говорят о бараках, иногда ошибаются. Барак, в том числе двухэтажный — это всегда один длинный коридор, по бокам которого комнаты. А если дом внешне выглядит похожим, но с подъездами и квартирами — это точно не барак.

Было бы хорошо, конечно, сохранить хотя бы один такой барак, в качестве экспоната. Чтобы люди знали и помнили, как жили их деды. Точно так же, как и «хрущевские» пятиэтажки, ну, когда дело у нас до реновации дойдет (улыбается). Одну надо оставить.

Кстати, очень жаль, что в Челябинске не сохранились трамваи того времени, хотя эксплуатировались они до середины 60-х годов. Что любопытно, в Челябинске даже использовались составы из трех сцепленных между собой вагонов. Это было на маршруте номер шесть. Три деревянных вагона...

— Деревянных?

— Да, деревянных. Металлические появились после войны, в 50-х годах.

— Не все ведь дома тех лет можно сохранить — просто конструкционные материалы иногда столько не «живут»...

— А вот тут все куда интереснее, чем принято думать. То, что строили в конце 20-х — начала 30-х годов, строилось очень и очень качественно. Взять некоторые дома в районе того же ЧГРЭС. Которые строили как двухэтажные, а со временем некоторые из них надстроили до трех-, четырех- и пятиэтажных. И ведь все равно стоят, не разрушаются!

А вот немного позже, во вторую половину 30-х, ситуация уже была другой. И дома стали строить немного в другом стиле — отказались от конструктивизма, пошли первые дома в стиле постконструктивизма, зарождался так называемый «сталинский ампир». И с качеством все стало похуже...

Перекресток проспекта Ленина и улицы Свободы. Фото — из фондов Центра историко-культурного наследия Челябинска и Государственного исторического музея Южного Урала

— В одном из домов того времени — по проспекту Ленина, 61 — даже обрушился балкон. А еще один подпирает странного вида конструкция...

— Да. Но там дело не только в старости. Те балконы просто не рассчитывались под то, что их будут как-то застеклять, уплотнять, утеплять, утяжеляя их... Это ведь на самом деле серьезная проблема — излишняя посторонняя нагрузка на старые дома. Посмотрите, сколько каких-то проводов к столбам, рекламных растяжек, вывесок, просто каких-то креплений и дюбелей прибито к стенам, сколько кондиционеров торчит из фасадов, и какую нагрузку они создают на них.

Конечно, это дело надо немедленно убирать. Один из вариантов — признавать такие дома памятниками и, уже руководствуясь действующим законодательством, жестко требовать от владельцев и управляющих компаний привести фасад к оригинальному внешнему виду. Второй путь более дешевый, но требует от властей определенной воли. Власти должны не просто рассуждать о гостевых маршрутах, но реально начать приводить фасады домов в порядок.

Это, между прочим, будет очень непросто. В 90-е годы все это было упущено, а теперь как заставить людей отказываться от остекления балконов, кондиционеров и тому подобного? Все это, как и сами квартиры, их частная собственность! Затраты! Можно нарваться на такую волну недовольства... И скорее всего, придется судиться. Много и долго судиться. Но рано и поздно, мытьем или катанием это придется делать.

Улица Кирова, перекресток с улицей Коммуны. Фото — из фондов Центра историко-культурного наследия Челябинска и Государственного исторического музея Южного Урала

— Юрий Владимирович, но зачем в принципе нужно сохранять старые дома? И возможно ли в принципе сочетать строения, скажем, конструктивизма и современные бетонно-стеклянные высотки.

— Конечно, нужно беречь и заботиться о старых домах! Конечно, нужно! И не только формально, не потому, что часть из них являются объектами культурного наследия или памятниками. Дело не только в этом.

Во-первых, конечно же, это наша память и наше отношение к городу, в котором мы живем. Память тех, кто жил или живет здесь давно, память не только наша — наших детей и внуков.

Я довольно часто провожу экскурсии по историческому центру Челябинска, в том числе иногда для детей, школьников. Вы бы видели, какой огромный и живой интерес у них вызывают старые дома, сколько вопросов они задают, как пытаются сами все потрогать, облазить... Ведь именно такая, тактильная память, остается с человеком на всю жизнь. Только так он будет считать эти места родными...

Во-вторых, это элементарно привлекает внимание туристов. Как наших, «внутренних», так и иностранцев. Им не очень интересны современные строения, но они живо интересуются именно «старым» Челябинском, образчиками того или иного архитектурного стиля. Пусть у нас их и совсем немного по сравнению с другими городами. А ведь мы все время говорим о повышении туристической привлекательности.

В-третьих, я уверен, что сочетать старую и современную застройку очень даже можно. Примеров этому очень много, и в наших городах, и за рубежом. Главное, чтобы не было диссонанса. Но для этого нужно, чтобы у архитектора и застройщика хотя бы были чувство стиля, вкус, желание, а не просто жажда налепить высоток везде, где есть свободный клочок земли. Я иногда общаюсь с нашими девелоперами — у них, в общем, есть понимание этого, поиск каких-то идей. А у властей должна быть определенная политическая воля при реализации проектов. Законы-то у нас в стране хорошие. Вопрос — скорее к их исполнению на местах. А еще — в наличии реальных стимулов сохранения старых зданий, в поддержке тех, кто рискует их выкупить и содержать.

— Но это ведь вопрос денег. Больших денег.

— Да, конечно. Но разве наличие в городе хорошо сохранившейся старой застройки, которая бы хорошо сочеталась с современной, не повышает (особенно со временем) ценность всего пространства? Так ведь во всем мире. Это просто выгодно.

Но в любом случае, без прошлого не бывает и будущего. Это касается и людей, и городов. А вообще-то уже скоро (всего через 17 лет) Челябинску исполнится 300 лет. И здания, самые разные, самых разных эпох — и начала 20-го века, и конструктивизм, и сталинский ампир, и хрущевско-брежневский модерн 60–70-х годов (те же Торговый центр, театр Драмы, дворце спорта «Юность») — все это, помимо прочего, еще и идентичность города как такового. Ее необходимо сохранять, укреплять, развивать. Только так Челябинск сможет стать лучше.