Главный урок дела «Матильды»: не нанимайте перебежчиков

Что можно и нужно делать с перебежчиком, если таковой вам попался? Есть много вариантов, рассмотрим наиболее популярные.

Вариант номер один. Отжать информацию, работать с перебежчиком дальше. Для чего передать персонажа в службистский аналог программы защиты свидетелей. Адрес — засекретить. Ключ для любопытствующих из публики — потерять. Понятно, логично, бережливо.

Вариант номер два. Отжать информацию, дальше с персонажем не работать. Выдать ему бочку варенья и корзину печенья. Понятно, логично. Правда, чревато сахарным диабетом — но это всего лишь перебежчик и очередной его выбор.

Еще вариант: отжать информацию и ликвидировать. См. «Вороненков, Денис». Это уже очень и очень плохо, это уже криминал. Рассматривать его не будем — ни по логике, ни по понятиям. Просто пометим, что во взаимоотношениях с перебежчиками встречается и такое.

Что точно встречается куда реже — когда перебежчик становится законодателем в стране пребывания. Случай депутата Госдумы Натальи Поклонской — из таковых, из редких.

«Вступая на службу в прокуратуру, посвящаю свою деятельностью служению украинскому народу и украинскому государству и торжественно обязуюсь: неукоснительно соблюдать Конституцию, законы и международные обязательства Украины; добросовестным выполнением своих служебных обязанностей содействовать утверждению верховенства права, законности и правопорядка» — по-видимому, тоже украинских.

Так начинается присяга работника генеральной прокуратуры Украины. Единственная, которую Наталья Поклонская приносила до воссоединения Крыма с Россией. В отличие от многих сослуживцев родом из бывшего СССР, ей не привелось — по крайней мере, на службе — застать развал одной страны и присягать совсем другой, возникшей на ее руинах.

О том, как может измениться психология человека, сознательно отказавшегося от присяги — вне зависимости от того, какова была предыдущая страна — написано много. В случае с Натальей Владимировной ничего писать не надо: все развивается в реальном времени. В том числе — онлайн.

«Искренне приношу соболезнования всем родным и близким погибших в результате теракта в Лас-Вегасе. <…> Любое попустительство со стороны органов, которые должны следить за нашей с вами безопасностью, недопустимо. Как это произошло с откровенным игнорированием ситуации, развернувшейся вокруг фильма [Алексея] Учителя "Матильда"».

Похоже, Наталья Поклонская — а эти слова принадлежат именно ей — утратила способность говорить на любую тему, если разговор не выходит на тему кино Алексея Учителя.

Всего за пару лет Наталья Владимировна прошла путь от героини «крымской весны», ее символа — «няш-мяш, Крым наш» — до полноценного имени нарицательного. Причем с Натальей Владимировной все случилось на почве вольно воспринятой информации о содержании отдельно взятой киноленты. Особо подчеркнем отсутствие личных впечатлений: смотреть «Матильду» Поклонская не собиралась и не собирается. А коллег из Госдумы, посмотревших и похваливших фильм, она заклеймила.

Здесь, пожалуй, уместна пара слов о «Матильде» как таковой. Картину Алексея Учителя я имел честь увидеть едва ли не на первом показе в стране — во Владивостоке в середине сентября, во время кинофестиваля «Меридианы Тихого». Нашлись прокатчики, которые не побоялись устроить один сеанс — с продажей билетов на шесть сотен зрителей (разошлись влет за несколько часов). И, как выяснилось, безо всяких протестов и пикетов, не говоря о чем-либо более серьезном и криминальном.

Так вот, рассуждения о кино, которого не видел и вряд ли собираешься смотреть — а именно это характеризует активных противников ещё не вышедшей на экраны «Матильды» — дело вообще неблагодарное. А в случае с оскорблением чувств верующих — ещё и опасное. В самом деле: увидеть «Матильду», а в ней — императора Николая II, влюбленного в собственную супругу Александру Федоровну (и ни в кого более) — нелегкое испытание для тех, кто полон решимости защитить память святого русского царя от поругания.

А что там, на экране и в истории, делал наследник престола (кстати, спойлер: ничего такого, что не свойственно любому юному сверстнику Николая Александровича — вполне, впрочем, пристойно, в экранных рамках 16+, и это максимум)… То, что происходит с цесаревичем до прихода на царство, к императору per se имеет такое же отношение, как старорежимное обращение «милостивый государь» — к собственно государю. Потому что есть институт помазания, отделяющий монарха — собственно, помазанника Божия — от всех его подданных, вплоть до самых родных и наиболее высокопоставленных. Есть природа святости Николая II — мученическая, не подвижническая: важно не то, что сделал либо не сделал святой (неважно, когда) — а то, как и почему поступили с ним. И прочие подобные вещи — известные каждому, кто хоть немного знаком с историей России и основами православной культуры. И, по факту, совершенно не интересующие ни противников «Матильды» вообще, ни Наталью Поклонскую в частности.

Наверное, все же можно судить о кино, не видя его. Хотя бы для того, чтобы остальные могли убедиться в пагубности этого пути. Ну, если вдруг были сомнения.

Наверное, учитывая заслуги Натальи Владимировны перед «крымской весной», попробовать ее в роли законодателя — стоило. Хотя бы для того, чтобы сделать окончательный вывод о том, насколько статус парламентария и биография перебежчика подходят друг другу. Вывод, похоже, очевиден.

При этом, кстати, никто не виноват. Так получилось. Попробовали, получили результат, усвоили его, приняли к сведению. Живём и работаем дальше. По возможности — если говорить о законодательной деятельности — отдельно, но это как получится.

И да, в любом случае: Алексея Учителя с его картиной — оставить бы в покое. Сколько можно-то.