Тусклый зимний день, долгая дорога, ревущий в ушах рейв и истории людей, чья жизнь сломана запрещенными веществами. Так московский театр «Груз 300» сконструировал иммерсивную постановку для тех, кому небезразлична данная тема. В Челябинске ее перенес на местные локации Театр концепта свободы. «Челябинский обзор» прошел весь путь от начала до конца — и повторять его совсем не хочется.
Пасмурно и промозгло. Междугородние автобусы ворошат колесами серый рыхлый снег. Контингент на автовокзале самый что ни на есть обычный: средних лет женщины и мужчины, с крупными баулами, с усталостью на лицах. Стайка молодых, по-спортивному одетых людей у киоска с цветами на этом фоне выглядит неестественно. Трудно поверить, но эта обстановка — самый что ни на есть театр!
«Груз 300» — творческое объединение из Москвы, в которое входят художница-активистка Катрин Ненашева, театральный режиссер Диана Мейерхольд и актер Константин Чаплий. Спектакль-квест «Рейв № 228» — их творение: на тему наркопотребления и фальсификации дел по ст. 228 в России.
Статья № 228 УК РФ — Незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также незаконные приобретение, хранение, перевозка растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества.
11 июня 2019 года, через 5 дней после ареста, МВД России сняло обвинения и освободило журналиста Ивана Голунова из-за отсутствия доказательств его вины. После снятия обвинений Голунов проходит по делу о наркотиках как свидетель, ему предоставлена государственная защита.
«Рейвы № 228» проходят этой осенью в нескольких городах России: конструкцию спектакля переносят в конкретные локации местные творческие коллективы. В Челябинске организатором стал Театр концепта свободы. Созыв на променад был объявлен в соцсетях. Приходить следовало 24 ноября в час дня на... автостанцию к Областной больнице.
Мы с фотографом тепло оделись и решили узнать, на самом ли деле нам грозит быть принятыми за наркопотребителей из-за прогулки по Советскому району.
Зрители (и участники) спектакля находят на перроне колоритного юношу с клетчатой сумкой — тот дает им указания, инструктирует, как подключить телеграм-бот. Все надевают наушники.
Тот самый телеграм-бот раздает указания и аудиофайлы. «В течение всего рейва вам будет необходимо искать закладки — это зиплоки с кодовыми словами, вводя которые вы будете получать аудио-историю, задание и локацию следующей закладки», — вот так напутствие на спектакль! Современное искусство как оно есть.
— А нас не посадят? — интересуются участники спектакля-променада.
— Говорят, в Москве на первом же спектакле кого-то взяла полиция — приняла за настоящего закладчика, — говорит молодой парень.
Всего на променад пришли 15 человек. Наша группка состоит из шести, не считая фотографа «Челябинского обзора», который отказывается понимать, что происходит.
— Что снимать-то?
— Мы сейчас пойдем искать что-то похожее на закладку. Идите за нами.
Первая локация — торговый комплекс. До него от автостанции 15 минут небыстрой ходьбы. Включаю наушники, запускаю аудиофайл. Нервный юношеский голос начинает рассказывать мне историю о потреблении наркотиков и пришедшей за этим паранойе. О грозной фигуре отца и выкручивающем кишки ужасе. Затем в ушах включается визгливый рейв с нотками детского плача.
Иммерсивность на всю катушку: под ногами серый снег, в ушах история разрушенной жизни, с хмурого неба светит желтое зимнее солнце. Никаких веществ не нужно, чтобы уже почувствовать себя плохо. Мы заходим в ТК и там находим в укромном месте маленький пакетик. Внутри — разумеется, никакие не наркотики, а кодовое слово.
Отправляем слово «детство» боту — и получаем новое задание: искать подсказку в жилом доме неподалеку.
Пока мы идем вдоль частного сектора и слушаем историю девочки, подсевшей на наркотики в 16 лет, натыкаемся на шатающегося (видимо, нетрезвого) мужчину, подростков брутальной наружности, а один раз променад нарушается облаиванием собаки — животному невдомек, что рядом проходит акт современного искусства.
Вторая «закладка» обнаруживается... рядом с местным пунктом полиции. В пакетике бумажка со словом «статья».
Далее нас ждет марш-бросок в сторону психоневрологического интерната — за очередным кодовым словом. Это долгая дорога, в процессе которой мы узнаем историю о кладмене (человек, осуществляющий закладки), загремевшем в психушку с шизофренией после долгого употребления запрещенных веществ. Еще одна история — от лица матери, чья дочь сидит в тюрьме по 228-й статье, но уверяет, что невиновна, а наркотики ей подбросили во время досмотра (и снова вспомним нашумевшее дело Ивана Голунова).
Мы идем по лесу, свободно проходим на территорию одного из корпусов психоневрологического интерната. Никто не обращает на нас внимания. Не то что полиция — ни один санитар или дворник не появился. Кодовое слово находим на веточке дерева.
При этом настроение уже совсем на нуле — и от желания наконец завершить этот выматывающий квест, и от необходимости слушать все эти истории.
Кстати, чтобы их послушать, совсем необязательно было приходить на спектакль — участники шлют файлы из бота друзьям. «Я скинула Маше, она мне пишет — вот жеееесть», — делится впечатлениями молодая девушка.
На третьем часу променада мы возвращаемся обратно к Областной больнице и слушаем завершающий аудиофайл — от лица девушки, чья мать загремела по 228-й из-за горячо любимого мужа, втихую приторговывавшего зельем. Героиня подробно описывает шок, растерянность, гнев в адрес горе-родителя и желание выключиться из жизни.
Заканчивается список заданий в продуктовом магазине — организаторы просят купить провиант в помощь тем, кто сидит в тюрьме по указанной статье. Никто не жадничает — в руках участников появляются батоны, гранаты, помидоры...
— Как ощущения? — спрашиваю я остальных зрителей.
— Сам формат прикольный. Интересный экспириенс.
— Немного странно, что мы все это просто ходим и слушаем. Даже можем отправлять файлы друзьям. Где же, собственно, само представление?
— Довольно неприятно, некомфортно понять, что люди оказывались за решеткой просто так. Просто потому, что система несовершенна и никто не застрахован.
— А вот истории вроде и настоящие, но читают их так, будто это актеры.
В общем и целом никто не пожалел потраченных денег и трех часов времени. Чувство вины и страха, судя по отзывам, также никого не посетило. Это экспириенс, это спектакль, это акт современного искусства. Про это никто не забыл, даже бредя по сугробам в лесу возле психушки.
Купленные продукты оказываются в клетчатом бауле. Встречающие нас актеры устраивают небольшую шаманскую пляску. Во избежание оскорбления чувств верующих мы не будем ее цитировать или показывать видео (которое, конечно же, у нас есть).
Продукты перекочевывают в баул для «передачек». «Интересно, кто их съест? Явно не заключенные», — шепотом шутят зрители.
— Мы сами подбирали локации, прошли ногами всю дорогу, по которой прошли сегодня вы. Думали о безопасности: всем участникам более 18 лет, и мы оставляли в инструкции телефон для срочной связи, — рассказывает Павел Седов, организатор, участник Театра концепта свободы. — Да, конечно, были опасения, что на действия участников может среагировать полиция. Но все обошлось. Все истории, которые вы прослушали — реальны, их подобрал и оформил в виде аудиофайлов для спектакля театр «Груз 300». Эта постановка вскрывает неприглядную часть жизнь для тех, кто никогда не был связан с чем-то подобным. И большинство историй — поучительные.
Спектакль закончился. Участники разбредаются по делам, а на улице ощутимо холодает. Все, что остается от «Рейва № 228» — файлы в телеграм-боте и ощущение неизбывной тоски. И даже не от того, что в мире есть наркотики, а потому, что хождение в зимний день по задворкам города-миллионника кого угодно убедит в собственной уязвимости и тленности.
Можно сколь угодно ломать копья насчет того, искусство это все или провокация, настоящее художественное высказывание или попытка поймать хайп на актуальной (опять-таки, после Голунова-то) теме. Но если молодые люди с хорошей грамотной речью и явным благополучием во взгляде собираются на такие спектакли-променады — значит, здесь есть то, чего классическое искусство им уже не дает. Остается надеяться, что следующая концептуальная бродилка пройдет хотя бы в более теплое и приятное глазу время года.