«В боксе всегда будет мужество»

— Для обычного обывателя картина, когда кто-то кому-то бьет по лицу — все же не такая уж частая. Как привыкнуть к этому?

— Чаще смотреть (улыбается). Хотя можно попробовать и подраться, но... Если хочется только смотреть, то достаточно лет пяти. Сначала это, конечно, захватывает, потом присматриваешься, а потом и вовсе спокойно на всё это глядишь. Даже если возле ринга. Даже если сам секундируешь.

— Чем, на ваш взгляд, бокс отличается от других единоборств?

— Для меня — это самый джентльменский, благородный вид спорта и единоборств. В нем не бьют человека ногами, в нем обнимаются и до, и после боя, приветствуют соперника. В России вообще не принято уничижительно отзываться о сопернике, бросаться словами.Так повелось еще со времен СССР, и эта традиция, менталитет — они по-прежнему сильны. Все эти попытки пообзываться — это, скорее, западная, прежде всего американская история. Но там это, в том числе, часть определенной игры, шоу, они в том числе так продают бокс как продукт, как интригу, как зрелище. У нас же это не очень популярно — люди ищут честность, чистоту, мужество. Даже результат порой отодвигается на второй план.

— Но тот же Сергей Ковалев (челябинец, чемпион мира в полутяжелом весе — прим. редакции) по части разговоров и перебранок вполне вписался в западные правила игры.

— Он работает на западный рынок, это нормально, воплощает образ «своего», простого парня, из России. Но знаете — Сергей там не наигрывает, он и в жизни, в общем, такой. Но здесь бы этого не поняли, а там ему дали раскрыться во всей красе. Может быть, я ошибаюсь, но в Америке не все воспринимают ту степень откровенности, которая идет от Ковалева. К такому пока не привыкли, не все понимают нашу душу.

— Скажите, тяжело ли в Челябинске заниматься продвижением профессионального бокса?

— В целом, в России тяжело. Тяжело и в Челябинске. Наверное, только Владимиру Хрюнову удается сделать проекты прибыльными. Впрочем, у него свой, скажем так, особый подход к этому. И, как показала практика, многие из тех людей, которые работали с ним, в итоге от Хрюнова отвернулись.

— Но ведь на хороший турнирах в Челябинске нет проблемы с посещаемостью — порой даже арена «Трактор» забита до отказа. Так в чем проблема — в низкой платежеспособности людей, неготовности платить за зрелище, или в той ментальности, о которой вы только что говорили?

— Возьмите любой вид спорта в России — практически всегда он существует в основном за счет финансовой поддержки спонсоров, меценатов или крупных компаний, которые делают это кто по доброй воле руководителей или владельцев, а кто по «убедительной просьбе»... Практически нет вида спорта в стране, который сам по себе приносил бы прибыль.

Мы можем собрать большие и малые арены, можем подвести (и подводим) наших боксеров к боям за титул чемпиона мира (и надеюсь, в нашей компании появится свой обладатель пояса). Но трудно делать на этом бизнес так, как в тех же Штатах. Если посмотреть с «американской» точки зрения — прежде всего, это достаточно маленький рынок, и здесь по их лекалам сделать бизнес на боксе невозможно.

— Почему?

— Объясню. В принципе, у организаторов боев есть три источника доходов — продажа билетов, отчисления телеканалов за право трансляции и взносы спонсоров и рекламодателей, которые размещаются в зале или на ринге.

Но у нас в стране покупательская способность населения ниже, и отношение телевидения другое — оно только недавно начало платить хоть какие-то деньги за трансляции, а не наоборот, при этом состояние рекламного рынка печальное, и вряд ли можно говорить о росте выручки. И у потенциальных меценатов и спонсоров дела сейчас не так хороши, нужно очень постараться, чтобы привлечь их.

А рынок-то бокса, боксеров, уже давно единый, всемирный, открытый. И они не смогут, проводя бои в России, получать столько же денег, сколько смогут, выйдя на определенный уровень, зарабатывать в Америке. Взять того же Ковалева. Он потрясающий боец, сверхпопулярный. Но он не может провести бой в России. Ровно по тем причинам, о которых я сказал.

— Тем не менее, в Челябинске достаточно регулярно проводятся турниры, как по боксу, так и по другим единоборствам, причем часто это турниры смешанные. Скажите, а во сколько обходятся такие мероприятия?

— Зависит во многом от уровня бойцов, от уровня разыгрываемых титулов. Наша компания, как правило, действует достаточно экономно, но, тем не менее, расходная часть может составить как минимум несколько миллионов рублей за один крупный, серьезного уровня турнир. Ближайший, кстати, пройдет 23 февраля в комплексе «Маркштадт».

— Что входит в расходы?

— Аренда арены, ее подготовка к телетрансляции (если необходимо), оборудование арены и подтрибунных помещений, гонорары бойцов, оплата проезда и гонорары членам судейских бригад, представителям федераций, которые санкционируют бои, допинг-контроль, медицинское обеспечение (а оно в нашем случае должно быть серьезным) и так далее...

— Вы верите в то, что рано или поздно это станет окупаемым и даже прибыльным?

— Если рассматривать ту модель, по которой работает наша компания — часть своей деятельности мы осуществляем здесь, а часть — за границей, куда отправляем своих бойцов, то она должна в итоге себя окупать. Хотя, конечно, отчасти это лотерея, в которой очень много зависит от бойцов. Свою часть работы, прежде всего в России, мы делаем, и делаем в целом хорошо. Кроме того, в тех же США сам промоушен выстроен по другому, на другом уровне. И требования, в том числе к бойцам, другие. Боксер не просто должен хорошо драться, но и владеть английским, быть интересным публике. Деньги, тем более серьезные деньги, могут быть, только если боксер зрелищный и способен себя «продавать» публике.

А еще, особенно в США, важно, чтобы тебя поддерживала диаспора. Мексиканцы, пуэрториканцы, кубинцы, поляки, ирландцы — все ведь как-то привыкли болеть за своих. Увы, в Америке как-то не принято болеть за русских, не так сильна диаспора. И тому же Ковалеву не так-то просто найти свою аудиторию, несмотря на зрелищность, высочайший класс и то, что Сергей все делает для того, чтобы завоевать публику. И приходится ехать в Канаду, второй раз драться с этим Паскалем... Сергей справится и с этой задачей, и на него будут собираться лучшие арены в США. Осталось совсем немного. К примеру, Геннадий Головкин почему-то полюбился мексиканцам, они его обожают и в Лос-Анджелесе собирают стадионы...

— Не стало ли в профессиональном боксе слишком много денег и других сопутствующих факторов? Не затмевает ли это саму суть — выяснить, кто сильнее, кто лучше как боец?

— (после раздумья) В какой-то мере это так, и бизнес становится важнее, чем спортивная составляющая. Там для бойца порой совершенно нормально отказаться от титула чемпиона мира, если очередной бой не так выгоден, и есть другой, более денежный вариант. Мы, конечно, в этом плане воспитаны по-другому, и до сих пор важнее стать и быть первым в мире, а деньги уходят на второй план.

— В России, в Челябинске, вы готовите бойцов к профессиональному боксу — ищете, подбираете ребят, подводите их к определенному уровню. А когда вы принимаете решение о том, что пора отправлять парня за границу?

— Это решаем не только мы, но и наши партнеры за рубежом. И каждый случай индивидуален. Конечно, идет серьезный отбор, и к боксерам присматриваются. Чтобы попасть в профессионалы, надо обладать определенной харизмой и боксерскими качествами — либо быть техничным, «красивым» боксером, либо быть ярким нокаутером. А еще — пройти определенный путь уже в Америке, чтобы понравиться там. Даже те, кого мы отправляем, они сначала просто тренируются, к ним присматриваются, и только после этого принимают решение о контракте.

— Спорт высших достижений, и профессиональный бокс в частности, развивается очень быстро, и требует все более профессионального отношения к делу со стороны самого спортсмена, причем не только в ринге, но и за его пределами. У нас же как-то принято холить, лелеять, возиться с ребятами...

— Из тех, кого мы отправили в США, все выдержали испытания. Раньше бывало — и холили, и лелеяли, сейчас все жестче: выдержишь тренировки у одного из лучших тренеров в мире Абеля Санчеса, по нескольку месяцев в горах — молодец, нет — значит, ты никому не нужен.

— Велика ли разница в уровне тренировочного процесса здесь и в США?

— Прежде всего, нагрузки значительно выше и интенсивнее. К тому же, они попадают в среду, где с одной стороны, выше конкуренция, а с другой — рядом, вместе с тобой тренируются лидеры рейтингов, чемпионы мира, лучшие в своем деле. И ты видишь, каков твой реальный уровень сейчас, чего ты можешь достичь и что для этого необходимо делать. Но главное — там ребята живут только боксом, и больше ничем. Довольно узкий круг общения, мало времени для отдыха.

Здесь все же другая среда — семья, друзья, любимые... Это отвлекает, так или иначе, хочет этого человек или нет.

При этом первичная, базовая конкуренция среди боксеров у нас в регионе выше, чем в тех же США, прежде всего за счет развитого любительского бокса, за счет большого количества детей, занимающихся в секции. Да, до вершин добираются немногие, но если у тебя хороший опыт, высокие достижения в любительском боксе, то несколько проще достичь определенного уровня и в профессионалах, стать рейтинговым бойцом. Ну, а дальше все наоборот — сложнее и сложнее. Это высший пилотаж, в котором свою роль иногда играет и элемент везения.

— Сейчас в основном «обороте» вашей компании пятеро бойцов — Денис Шафиков, Константин Пономарев, Мурат Гассиев, Антон Новиков, Сослан Тедеев. Ждать ли нам новых звезд?

— Ждать, и, я надеюсь, довольно скоро. Подробности пока оставлю при себе, но есть перспективные, талантливые парни. Смотрим их, готовим.

— Я много раз читал ваши высказывания о бойцах «Урал бокс промоушен». Понятно, что вы должны подчеркивать их достоинства, что называется, по долгу службы. Но мне кажется, что есть в вас, как в промоутере, так это, в хорошем смысле, влюбленность в своих подопечных. Так ли это?

— Мы ведь прожили с ними часть жизни вместе. И президент нашей компании Евгений Ефремович Вайнштейн, и я отдавали и отдаем им часть своей души, сердца. Ребята, в свою очередь, отдают нам и зрителям часть самих себя... Они ведь приходят еще мальчишками, с какими-то своими взглядами, принципами, и на наших глазах становятся мужчинами. Чему-то они учатся у нас, а чему-то —мы у них... Для меня всё это, все они — часть семьи.

— Не так давно в Челябинске гостил один мой московский знакомый, серьезно занимающийся единоборствами. И его поразило, что у нас на Кировке люди стоят толпами рядом с боксерскими грушами и могут колотить в них часами, выясняя, у кого сильнее удар.

— Ну, а что он хотел? У нас город суровый (улыбается). Бойцовский город. Если же серьезно, то если взять всех детей, которые занимаются единоборствами — бокс, борьба, кикбоксинг, карате, тхэквондо, тайский бокс и так далее — то их будет больше, чем у всех остальных видов спорта, в том числе футбола и хоккея, вместе взятых. Это десятки тысяч человек. И, конечно, парням порой хочется выяснить, у кого удар сильнее. Пусть лучше они это делают именно так, по грушам колотят (улыбается).

— А в чем секрет популярности единоборств? В том, что у нас всегда считали, что настоящий мужик должен уметь постоять за себя, дать в морду при необходимости, или потому, что занятия, например, боксом, дешевле, чем, к примеру, хоккеем —доступнее амуниция, и так далее?

— У нас в области у многих единоборств давняя и богатая история. У бокса, у дзюдо, у карате. Есть такие люди, как Фаригат Касымов в кикбоксинге, или Максим Карпов в тхэквондо, которые подняли свои виды до уровня лучших в России, а может, и не только. Есть Олег Строгонов или Сергей Олин в карате, и огромное число ребятишек, занимающихся в том же «Конасе». И удивительно, что все эти люди никуда не уезжали, оставались здесь, как бы ни было трудно, развивали свои виды.

— Десятки тысяч людей, занимающихся единоборствами — это хорошо для города?

— Это наша жизнь, хорошо это или плохо.

— Я вот к чему. При СССР все секции единоборств достаточно жестко контролировались правоохранительными органами и спецслужбами. Понятно, почему — все-таки люди получали специфические навыки применения силы. Сейчас вряд ли полиция или спецслужбы в состоянии держать под контролем все секции, есть и вовсе полуподпольные, самодеятельные залы. Может быть, и там трудятся энтузиасты, а может быть, там готовят не пойми кого...

— Владение навыками бокса или другого единоборства — это, в своей основе, не оружие, а прежде всего способ защиты себя, своих родных и близких. Именно так было всегда. И я думаю, хорошо, что ребятишек учат этим навыкам с детства.

— Хорошо ли? Десятки тысяч молодых людей, обученных применению силы. Они подрастут. И что будут делать со своими навыками и умениями? Куда пойдут?

— Если будет куда пойти и кому предложить — может, кто-то и пойдет. Но тут важно не столько то, что ты умеешь телом, сколько то, что у тебя заложено в голове и в сердце. А то, что готовится боец — это не так плохо. В конце концов, если, не приведи господь, будет война — ребята уже знают, что такое бой. Куда хуже, если мы начнем выяснять отношения друг с другом.

Воспитание, ценности, привитые родителями, старшими, понимание того, что такое хорошо, а что такое плохо — вот что действительно важно. И мужество, которое всегда будет в боксе, как бы ни менялись технологии или условия жизни.