Минэкономразвития РФ готовит проект поправок в закон «О несостоятельности (банкротстве)»

Новость о том, что Минэкономразвития готовит очень важные поправки в закон о банкротстве, распространили федеральные аналитические издания, в том числе ВЕДОМОСТИ. Кредиторы давно мечтают о том, чтобы долг можно было принудительно конвертировать в акции. Это даст возможность банкирам не вести длительных и порой бесплодных переговоров с хозяином, который, возможно, собственноручно привел компанию в финансовую яму, а просто завладеть предприятием. Например, приводят в пример ВЕДОМОСТИ, подобная процедура оказалось бы очень кстати для ВТБ и Сбербанка, которые упорно добивались акций «Мечела» и неоднократно заявляли, что именно Игорь Зюзин виновен во всех проблемах металлургического гиганта. Однако Зюзин сохранил компанию. Но, возможно, теперь все будет по-другому.

В настоящий момент законодательство не позволяет сменить собственника компании без его согласия (исключение — банки). Готовящийся законопроект разрешает кредиторам включать в план реструктуризации конвертацию долга в акции при определенных условиях. Первое — необходимо доказать, что стоимость чистых активов должника была отрицательной в течение не менее трех лет до возбуждения дела и это скрывалось от кредиторов. Второе — учредители или участники компании действовали недобросовестно, во вред кредиторам. Третье условие — собственники за последние три года были привлечены к ответственности по ст. 10 закона «О банкротстве» или совершенные ими сделки были признаны судом недействительными (в том числе в другом деле о банкротстве), либо если есть неснятая или непогашенная судимость за экономические преступления.

Не рейдерство ли?

Первый вопрос, которым совершенно логично задается бизнес: не послужит ли подобная инициатива катализатором рейдерства, ведь кредиторы получают все рычаги для быстрой смены собственника, и, соответственно, речь идет о захвате управления компанией? Однако эксперты это опровергают.

— Дело в том, что для подобной конвертации необходимо будет доказать, что причиной банкротства стали недобросовестные действия собственника. Только в этом случае можно будет пойти по пути конвертации долга в акции, — говорит аналитик инвестиционного холдинга «ФИНАМ» Богдан Зварич. — Это даст возможность банкам продавать такие компании интересующимся инвесторам, которые смогут оздоровить компанию и в дальнейшем перепродать ее на более выгодных условиях. Возможно даже появление класса управляющих компаний, заинтересованных в подобных проектах. Понятно, что продажа будет проходить с дисконтом, однако в итоге это будет выгодно банкам-кредиторам и покупателям.

Такую же точку зрения разделяет и другой эксперт. «Термин „рейдерство“ вызывает у общественности негативные ассоциации, так как его появление в русском лексиконе связано с периодом 90-х, в то время как есть вполне легальные и естественные экономические процессы слияния и поглощения компаний, которые представляют собой объективную реальность, — замечает руководитель Группы исследовательских компаний „НИИ Социологии“, кандидат политических наук Мария Филь. — К тому же брать в долг никто не принуждает. Если берешь, то думай у кого, как, на каких условиях. Неси ответственность за последствия. Новая инициатива, на мой взгляд, наоборот, будет способствовать возвращению процесса возврата долгов (и хорошо известных методов, сопутствующих этому) в правовое русло. В любом случае дисциплина и ответственность по отношению к взятым на себя обязательствам точно должна повыситься».

Компания — псевдобанкрот?

Данный законопроект также не послужит спусковым крючком для массовой процедуры псевдобанкротств, уверяют аналитики. «Их не будет, если в законе и дополнительных актах к нему будет качественно раскрыта формулировка „недобросовестность“ должника. Если будет понятный и прозрачный механизм доказательства этого факта и само принятие судебных решений по таким делам будет максимально открытым для общественности, — уточняет Мария Филь. — В таком случае злоупотреблений вполне можно избежать. Тем более, что процесс „оздоровления“ будет растянут на 8 лет, по меркам экономики и даже человеческой жизни — это огромный срок. Должна быть наработана практика применения новой законодательной нормы. По итогам её анализа через какое-то время можно будет понять, где возникает наибольшее число ошибок и трудностей и скорректировать закон в этом направлении».

— Какой смысл в псевдобанкротствах, если управление дальнейшей судьбой предприятия уходит кредитодателю, — говорит руководитель «Лаборатории политических и социальных технологий» Алексей Неживой. — Псевдобанкротство — это разновидность рейдерства с последующей выкупкой активов или того, что от них осталось, рейдером. Здесь же кредитор будет заботиться, чтобы актив попал в нужное управление и не за бесценок. Наоборот, это профилактика этого явления.

Корпоративное счастье

Возможность конвертации долга в акции послужит еще одному важному делу — оздоровлению сектора банковского корпоративного кредитования.

— Банки, в первую очередь, государственные смогут наконец начать избавляться от «плохих» долгов, — говорит Мария Филь. — Для специалистов не секрет, что сейчас разработаны очень профессиональные схемы умышленного банкротства, с целью присвоения денег кредиторов, доказать наличие преступного умысла в данном случае очень сложно. Тем, кто боится увеличения государственного присутствия в экономике, можно указать на то, что закон затронет преимущественно интересы крупного бизнеса, который локализован в руках очень узкого круга лиц, и практически не затронет общую ситуацию с предпринимательством в стране. Возможно, если у банков, в первую очередь, государственных, появится больше «свободных» денег, они смогут уделять более пристальное внимание поддержке малого и среднего бизнеса.

Некоторые аналитики прямо говорят, что в случае принятия данных поправок в закон о банкротстве случится настоящая революция в российской экономике, поскольку это решит фундаментальную проблему: неэффективное управление производственными активами, которые часто используются как средство залога под кредит. При такой схеме управления деньги просто выводятся в офшоры и задействуются в развитии совершенно иной экономики, часто даже не национальной. А сам актив влачит жалкое существование, обслуживая долг до первого малейшего финансового потрясения в мире, после чего сразу становится банкротом. «Теперь у банков появится, наконец, инструмент все это прекратить, — говорит Алексей Неживой. — Принудительная конвертация долга, безусловно, позволит оздоровить сектор банковского корпоративного кредитования. Для очень большого количества предпринимателей экономика их предпринимательства строилась на операциях с долгами, а не на прямой экономике их предприятий. Искусство получать долги, жить на них припеваючи и не возвращать быстро уйдет в прошлое вместе с этими предпринимателями».