Я женщина, и, значит, я... электрик?

Что движет жительницами Челябинска при выборе «неженских» профессий

Машинист, капитан корабля, работник автосервиса. Много девушек в этих должностях можно встретить? Правильный ответ — ноль. Есть перечень из 456 видов деятельности, недоступных женщинам. Но вскоре таких может остаться не более сотни — по решению Минтруда России. Но что в принципе сподвигает женщин выбирать для себя нелегкий «мужской» труд?

В эпоху, когда западное общество стремится к равноправию, а мужские голоса робко пробиваются сквозь волну речей феминисток и SJW-активистов (Social Justice Warriors, борцы за социальную справедливость — прим. редакции), в России еще принято делить профессии по гендерному признаку. Ну кто может представить себе женщину-электрика, сварщика или пилота? Правда, этот монолит раскачивается на федеральном уровне. Так, уже и председатель Правительства России Дмитрий Медведев заявляет, что в России остро стоит проблема дискриминации: «У нас до сих пор сохраняется ряд условно мужских специальностей, где женщинам не дают прохода мужчины».

Но сильные духом и телом дамы тоже иногда выбирают опасную или тяжелую физическую работу — и теперь это станет проще. Минтруд разработал проект приказа, который должен вступить в силу с 1 января 2021 года. Если его примут, то женщины смогут работать в ранее закрытых для них специальностях, например: машинистом локомотива, механиком на автосервисе, водителем большегрузов и так далее.

По-прежнему останутся чисто «мужскими» профессиями те, которые будут представлять опасность для репродуктивного женского здоровья. Например, блок «Химические производства», включающий в себя работу с вредными веществами. Также для женщин будут недоступны работы на поверхности шахт и рудников, сообщает РБК.

Так что же толкает хрупких дам уходить в профессию, которая может стать испытанием даже для самых сильных сотрудников? Три небольших истории — три судьбы в нашем материале.

Рассказа о сотрудницах экстренных служб у нас не будет, поэтому просто полюбуемся на сильных и смелых

***

Жительница Челябинска Виктория была примерной ученицей в школе. И, как многие выпускники, не знала, куда податься с аттестатом. Выбор пал — стать гражданским пилотом. Было много бюджетных мест, условия поступления — очень лояльные, необходимо сдать только обязательные ЕГЭ по русскому и математике. Так Виктория поступила — и оказалась единственной девушкой в своей группе. «Было трудновато, конечно. Парни больше друг с другом общались. Хотя иногда помогали, если я обращалась за помощью. Но, наверное, чаще даже я им сама помогала с какими-то заданиями. Учить предметы было трудновато — аэродинамика, метеорология... А еще у нас была практика — учебные полеты. Самый длинный — из Калачево до Магнитогорска и обратно. Не боялась — рядом всегда был опытный инструктор. Жаль, что не сложилось — чтобы стать пилотом больших самолетов, нужно было продолжать учебу в Москве или Питере, но это очень дорого».

Инструктаж перед взлетом

Жизнь привела девушку в военную сферу — и теперь она периодически бегает с автоматом наперевес на соревнованиях. «Я работаю связистом — это физически несложно, девушек тут много, как и в медчасти. Трудно бывает, когда приходится носить форму в жару — особенно берцы. Еще тяжело в разъездах — месяц на сборах на соревнованиях вдали от дома, иногда даже три месяца. Но, в целом, мне все нравится, получаю неплохо, и бонусы военным дают приличные».

Над облаками...

***

Еще одна героиня — Ольга. Она уже более 20 лет работает слесарем-электриком в компании в челябинском депо. Занимается ремонтом генераторов, питающих пассажирские вагоны, и двигателей. И она — единственная в своей компании женщина среди примерно 70 мужчин.

«В целом по депо немало сотрудниц-обмотчиков — это довольно „женская“ профессия. Им приносят практически готовые, очищенные двигатели и они бандажируют их изолирующими материалами. А я как электрик всем занимаюсь сама. Мне приносят сгоревший двигатель. Я его разбираю, выполняю обмотку медью, бандажирую, пропитываю, обжигаю в печи. Сейчас двигатель по цеху перемещают погрузчиком, а раньше использовали кран-балку. Ею тоже приходилось управлять самостоятельно. Если нужно, и подшипники сама меняю. Также делаю подвагонные генераторы», — рассказывает Ольга.

Типичный рабочий день

Ремонтами генераторов в деповских условиях по России мало кто занимается. Поэтому Ольге приходится заниматься заказами со всего Урала и Сибири. Так, генераторы приходили из Екатеринбурга, Оренбурга, Перми, Новосибирска и даже с Дальнего Востока — из Хабаровска и Владивостока.

«Конечно, это тяжело, — у героини пальцы в синяках и порезах. — Иногда попадаются большие двигатели, у которых очень тяжело откручивать болты, требуется грубая мужская сила — тогда прошу мне помочь». И вот так — более 20 лет — сразу после декрета, когда попала под сокращение. Ей предложили взвалить на свои хрупкие женские плечи деятельность по ремонту электрооборудования. Но она не жалуется. Работа стабильная, да и уйти просто так никто не дает. Молодые специалисты — вне зависимости от пола — к такой профессии не сильно стремятся.

***

Кто сказал, что женщина на корабле — это к несчастью? Они плавают, да еще куда — в саму Антарктиду. Александра Шадрина, уроженка Челябинска, сейчас работает в зарубежной компании гидрологом. Училась шесть лет: бакалавриат гидрологии и еще два года магистратуры. Получила звание магистр полярных исследований, несколько раз ездила в экспедиции за Северным полярным кругом. А попасть в Антарктиду — это была ее мечта. И в этом году это, наконец, получилось.

Кто-то видел подобное вживую…

«Меня всегда тянуло куда-то в такие малоизученные территории — Арктика, Антарктика, не имеет значения. Мы подали заявку с программой гидроэкологических исследований водных объектов на антарктической станции „Прогресс“. Шли в Антарктиду на судне из Питера два месяца с остановками в Германии, Южной Африке — для заправки. Мы плыли вместе с зимовщиками — теми, кто должен сменить зимний состав на станции. Мы туда ехали на летний сезон — он там очень короткий, длится всего пару месяцев. На самой станции „Прогресс“ я проработала полтора месяца».

В задачи экспедиции входили исследования водных объектов: гидрологи брали пробы воды, исследовали водоемы, ручейки, изучали объем воды в озере, которое питает станцию.

«Я не могу сказать, что мне было очень трудно. Ветер иногда достигал 20-25 м/с с сильным снегом, а температура воздуха не опускалась ниже минус 10 градусов. Лето же, — продолжает Александра. — Но вообще, это очень закаляет — работать в замкнутом коллективе вдалеке от социума. Ты словно попадаешь в вакуум, здесь совсем другая жизнь, то, что здесь существует — совсем иное. Женщин среди нас было очень мало — 5–10% от всей команды. Вообще, мы с каждым годом продвигаемся к тому, чтобы все больше девушек отправлялись в Антарктиду. Но в России это еще не так развито, как в той же Европе, где и зимовка с женщинами проводится. Честно говоря, до сих пор не верится, что мне удалось туда попасть и поработать там, это очень мощный опыт. Работать девушкой-гидрологом в Антарктиде — это круто».

***

И все-таки: как много девушек хочет связать свою жизнь с тяжелым и опасным трудом? Мы запросили информацию в одном из челябинских вузов, куда подавали документы женщины для приема на рабочие и технические специальности.

«По итогам зачисления в 2018 году девушек было: 28 из 158 абитуриентов (~18%) — на аэрокосмический факультет; на автотранспортный — 26 из 280 (9%); в высшую школу электроники и компьютерных наук — 115 из 600 (19%); энергетический факультет — 43 из 278 (15%)», — рассказали в пресс-службе вуза. Самый большой процент девушек, как ни странно, на факультете машиностроения — почти 25%, 79 из 320 поступивших.

Получается, что из поступающих на технические специальности на четверых молодых людей в среднем приходится одна девушка. Изменится ли это, узнаем в ближайшие годы. По крайней мере, тенденции к равноправию во всем — даже месту у станка — Минтрудом уже проложены. Правда, на этом фоне становится интересно: а куда тогда подадутся мужчины? В маникюрщики, няни, секретари? И кого тогда называть «слабым полом»?