В 2020 году Челябинск должен был принять важнейший для города документ, определяющий его прогресс — генплан. Однако он до сих пор разрабатывается. За несколько лет говорилось немало о «стратегии развития», но сейчас опять обсуждается новая. Что должно подтолкнуть южноуральскую столицу к процветанию и усовершенствованию? Об этом и многом другом разговариваем с председателем Челябинской городской Думы.
— Андрей Владимирович, начнем с насущного, с финансового положения Челябинска. Пандемия в прошлом году крепко ударила по всем отраслям. Как это сказалось на бюджете города?
— Тот год был безусловно тревожным. С точки зрения формирования доходной части мы прекрасно понимаем, в какой ситуации оказались наши предприниматели. Кроме того, городом был предложен целый комплекс мер по преодолению этого кризиса. Мы существенно смягчили налоговую базу: снизили ЕНВД, обнулили по сути патент. Поэтому собираемость платежей снизилась...
— На сколько?
— Тут вопрос не в том, сколько собрали, а в том, сколько еще и потратили. И город свои расходы существенно сократил. Я говорю только про бюджет города, не принимая во внимание федеральное финансирование целевых программ. На местном уровне прогнозы были хуже, но финансовые службы Администрации Челябинска совместно с городской Думой смогли сбалансировать ситуацию. Та нехватка, которая сформировалась, не стала критичной. Мы недосчитались около 1 миллиарда рублей, но Правительство России в рамках антикризисных мер выделило Челябинской области порядка 5 миллиардов, и это позволило покрыть недостачу.
С другой стороны, наша задача была — сохранить трудовые коллективы в бюджетной сфере. Здесь в полной мере все обязательства выполнены. Что касается бюджета этого года, то он у нас дефицитный, но дефицит также не является значительным. Мы уверенно смотрим в будущее.
Помимо формирования бюджета эффективность муниципального управления еще выражается в привлечении дополнительных средств на развитие. Сейчас оно определяется указами президента и национальными проектами, в которых мы участвуем. И здесь большая работа проводится губернатором Челябинской области и главой Челябинска. Вопросы вытекают из запросов жителей: благоустройство, продолжается программа «Формирование комфортной городской среды». Мы по ней в этом году недосчитались порядка 130 миллионов рублей, но эта программа жива, она будет дальше развиваться и уже очень много было сделано. Уверен, что жители Челябинска отметили для себя, насколько облик города стал меняться в положительную сторону, и в этом году мы эту работу продолжим...
— Но за минусом 130 миллионов рублей...
— Тем не менее, есть и плюс, о котором я чуть позже скажу. Продолжая анализ: строительство автодорог, по федеральной программе БКД («Безопасные качественные дороги» — прим. редакции) продолжается. В рамках нацпроекта «Образование» ведется строительство школ и детских садов. К 2024 году у нас задача — полностью ликвидировать очередь в детские сады.
— Тут кто что видит. Я, например, вижу как город расползается по окраинам. На одном только Северо-Западе нынче живет 400 тысяч населения, при том, что на весь город насчитывается чуть больше миллиона. И вот каждое утро этот поток автомобилистов стоит в пробках по дороге в центр, и вечером в обратном направлении. Провести досуг «на северке» особо негде. Единственное развлечение — сходить в ближайший супермаркет. Какое-то недоразвитие.
— Вы правы, градостроительные ошибки совершены в большом количестве. Это в том числе и застройка отдаленных районов панельным жильем. При этом совершенно не предусмотрено было появление каких-то социальных объектов: школ и детских садов. Не думали о развитии улично-дорожной сети. Вот сейчас нынешняя Администрация Челябинска и Дума тратят уйму времени на то, чтобы исправить решения предыдущих властей.
А. Шмидт: «Колоссальный труд затрачивается на исправление ошибок прежних властей»
— Я бы добавил еще, что при застройке окраин у нас в центре еще и куча неосвоенных пустырей.
— Отличное замечание. Сейчас мы в активной фазе по разработке Генерального плана Челябинска. С точки зрения градостроительных решений вопросов крайне много. На мой взгляд, понимание развития города с точки зрения концепции достаточно сырое, есть что обсуждать. Но очевидно, что сегодня Челябинск развивается, как некий бублик: окраины застраиваются, а центр проседает. А ведь есть масса территорий, которые в принципе могут подлежать реновации. И сегодня федеральный законодатель движется в направлении принятия соответствующих нормативно-правовых актов. Они позволят муниципалитету принять свои акты и определить здесь правила игры.
— По поводу реновации. Про какие территории идет речь?
— Это территории с ветхоаварийным жильем, каких-то бывших федеральных учреждений, допустим, бывших военных училищ Министерства обороны. Кроме того, наш город является индустриальным, и здесь очень много промышленных объектов, которые можно также переосмыслить. Есть уйма территорий с различными складскими помещениями, свалками, шлакоотвалами и так далее. Все это тоже можно в рамках стратегии развития города обсуждать: как освоить эти территории, чтобы придать им новый образ.
— Но, как правило, у этих территорий есть собственник, со своим, скажем так, представлением о том, как ими распоряжаться. «Дешево и сердито» приносит быструю прибыль, нежели заморачиваться над инвестициями «вдолгую». Мне кажется, тут вопрос выбора — риторический.
— Об этом я и говорю. Гораздо проще выйти в чистое поле, воткнуть панельный микрорайон, снять маржу. Хотя к этому вопросы возникают изначально, потому что, когда регион возглавлял Михаил Юревич, вообще был введен запрет на строительство «панелек», но cпустя несколько лет об этом словно забыли — и город начал заполняться этими однотипными микрорайонами, которые мы все знаем, как называются. А потом мы думаем: как туда тянуть дороги, как прокладывать коммуникации, как обеспечить социальную сферу, потребности граждан. Еще раз повторю: огромное количество вопросов...
— ...но, видимо, только не у Управления по архитектурно-градостроительному проектированию.
— Поэтому принятие генплана и было приостановлено главой города. Хотя в 2019 году мы должны были этот документ принять, все еще идет доработка. Потому что в том виде, в котором этот документ предлагался, он просто узаконивал все эти спорные решения, но о развитии Челябинска в нем мало что говорилось.
Вообще, городу нужен еще и мастер-план. Это стык градостроительства и экономики. Если говорить о современных мировых городах, то там до применения каких-то архитектурных решений вначале просчитывается экономика. Нужно посмотреть на жизнь мегаполиса с позиции подсчета: транспортные, миграционные потоки, экономическая целесообразность размещения объектов. И уже дальше под это дело вести проектирование самого города.
— Я уточню. Когда замглавы Челябинска по экономическому развитию Олег Извеков еще был на свободе, он рассказывал мне о создании цифрового двойника Челябинска, в котором полностью прописывается вся инфраструктура с учетом цифровых показателей. Предполагалось, что система в автоматическом режиме будет подсчитывать всю выручку: города, бизнеса, налоговых поступлений, чтобы прогнозировать ту или иную ситуацию и оперативно реагировать на изменения. Вы сейчас примерно о том же?
— Цифровой двойник имеет место быть, но здесь речь о внедрении концепции «Смарт Сити», или попросту «Умный город». Это просто методология, на основе которой может развиваться город. В мире она уже лет 10-15 реализуется. И есть четкие критерии, по которым можно судить о развитии.
— Но это пересекается с мастер-планом?
— Мы с главой города предварительно договорились о том, что если говорить о стратегии развития Челябинска, которая в ближайшее время должна быть внесена на рассмотрение в Гордуму, то за методологию мы берем «Смарт Сити». Ну и волей-неволей будем говорить и о цифровых двойниках, и во внедрении информационно-коммуникативных технологий управления городом. На самом деле это важно, согласен.
А. Шмидт: «Принятие генплана Челябинска приостановили, потому что в прежнем виде о развитии города там мало что говорилось»
— А я бы все-таки про реновацию центра подробнее поговорил. Вы рассказали о различных землях под федеральными структурами, с ветхоаварийными домами и так далее. Но как быть с многочисленными недостроями, которые годами как бельмо на глазу. На Васенко — полуржавая конструкция, на перекрестке Труда/Красной, Свободы/Труда... Перечислять можно много. Их собственники уже далеко не обладатели сараев и зарабатывают вовсе не копеечку, но с места этот паровоз недостроев так и не сдвигается.
— У нас есть опись этих объектов. Есть понимание всех правовых отношений. Вы же понимаете, что все лежит в юридической плоскости: где-то когда-то что-то было оформлено. Но могу заверить, что на сегодня политическая воля такова, чтобы по всем недостроям сложилось понятное суждение и, самое главное, их перспектива. Чтобы этих пятен на карте Челябинска не было.
Последний год Челябинск критиковали за то, что не было выдано ни одного разрешения на строительство и ни один земельный участок не был продан. Но это лишь подтверждение моих слов, что идет скрупулезный анализ, и попытка дать городу расползтись лишена логики. Надо разобраться с пятнами в центре, еще раз: это и ветхоаварийные дома, и промзона, и бывшие казарменные территории, и вот эти недострои. Сейчас над этим ведется работа, и по крайней мере, в мастер-плане и в генплане это будет отражено. Но, к сожалению, предшественниками в администрации города было принято слишком много пагубных решений...
— Зато стратегий развития обсуждали — счесть не перечесть.
— Мы и сейчас над этим работаем. Мы находимся в той ситуации, когда жители Челябинска желают позитивных сдвигов. И это краеугольный вопрос действий власти, которые соответствуют надеждам и чаяниям, но это вопрос 2019 года. Сейчас в городе сформирована команда, пришел новый депутатский корпус, и по нашим опросам за полтора года такие позитивные изменения произошли.
Из основных вопросов: экология, облик города, перспективы нахождения здесь. И по всем трем вопросам та стратегия, над которой мы думаем, я надеюсь, будет на все эти вопросы отвечать. Потому что это будет комплексный документ, который должен формировать образ будущего для Челябинска. Этот документ еще пока сырой, он не принят. Но на рабочих группах мы договорились о трех основных моментах. Собирательная конструкция здесь — облик. Причем это не только здания и сооружения, но и жители: как они выглядят, с каким настроением, как вписываются в социум, какое получают образование и так далее. И в этой сборочной конструкции мы выделяем три основных момента:
Первое направление стратегии — новая индустриализация. Мы хотим посмотреть на Челябинск как город технологических инноваций. На мой взгляд, другого пути для нас нет. В разные годы областной центр переживал такую модернизацию. В годы войны сюда свозили танковые, машиностроительные и другие производства, тогда существенно увеличилась численность населения Челябинска, сюда приехала в том числе интеллектуальная элита, многие остались. В шестидесятые, когда велось освоение космоса, шло развитие атомной промышленности, это обеспечило новый виток для города и области. Сейчас, уверен, время, когда необходимо встать на рельсы нового технологического развития и модернизировать производства в связи с этим. Весь мир переживает четвертую промышленную революцию, основанную на цифровых технологиях и искусственном интеллекте. Нам надо всячески пытаться запрыгнуть в этот вагон, и мы будем это делать. Хотим мы этого или нет, Челябинск сегодня — один большой технопарк.
Вопрос-то в чем? Производства в Челябинске формируют денежный поток, но они же — основной источник наших проблем. Я имею в виду внешний облик и экологию. Поэтому попытка порассуждать на тему: «Давайте мы сейчас все предприятия закроем и заживем», это глупость полная. Как можно отрубить источник доходов?
Отдельным рефреном я бы еще обозначил позицию собственников предприятий и вопрос частичного реинвестирования прибыли в экономику города. Когда деньги куда-то выводятся за пределы региона, страны, это для владельца, может, и хорошо, но что делать с настроением тех, кто эту продукцию создает и прибыль обеспечивает?
— Я бы подискутировал. Собственники предприятий не молодеют, происходит продажа активов другим людям не из нашего региона. В качестве примера: вот только недавно умер Александр Федоров, а контрольный пакет акций «Челябинского трубопрокатного завода» переходит «Трубной металлургической компании» Дмитрия Пумпянского. Где гарантия, что новый владелец, который к нашему региону имеет мало отношения, будет в первую очередь решать вопросы не собственной прибыли, а развития Челябинской области? Не идем ли мы в направлении того, что область однажды станет придатком, колонией федеральных компаний?
— Совершенно правы, я об этом, собственно, и говорю: в этих условиях единственный наш путь — это новая индустриализация. Модернизация производств на основе новейших технологий. И здесь мы убиваем двух зайцев. Так как это еще и развитие интеллектуального потенциала города, потому что преобразование без инноваций невозможно.
Я думаю, нам в городе крайне необходимо сообщество технологических предпринимателей. Это те люди, которые видят различные разрывы в цепочках разделения труда и способны предложить инновацию, которая для собственников будет эффективной. И сегодня такой класс предпринимателей уже формируется в Челябинске. Есть масса айтишных компаний; фирм, производящих продукцию шестого технологического уклада. Например, те же «Метран», «Планар», «Приводная техника», огромное количество стартапов. Но я задаю вопрос: у нас есть вообще перечень технологических компаний, четкий реестр лидеров? Потому что те люди, которые сегодня закрепились в городе и формируют современное производство — они же уникальные! Несмотря ни на что, сумели здесь создать компании, которые поставляют продукцию по всему миру и находятся в конкурентном поле. Много мы таких компаний знаем? Составлял ли кто-то список передовиков? Сегодня надо этих людей приподнять на щите да хоть условную «Аллею героев» в Челябинске сделать. Ничего не делая, мы попросту скатимся в промышленную серость. Может, все-таки двигаться в сторону современного мегаполиса?
Что-то мне подсказывает, что должна быть заинтересованность в развитии, потому что, как бы мы ни меняли собственников, кто-то же этим должен управлять. Собственник может быть хоть в Европе, хоть в Америке, хоть на Кипре, а на местах-то кто? Заводы — это же сложнейший технологический процесс, как обойтись без локального контроля? Нам в любом случае понадобятся местные кадры, и если мы не будем воспитывать их здесь в наших условиях, поддерживать местное образование, то допустим отток населения. Прекрасные есть, конечно, вузы в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Тюмени. Но где гарантия, что их окончив, дети вернутся сюда? Ее нет. Скорее всего, они дальше куда-то поедут.
Крупные предприятия, смены собственников, глобальные сдвиги — это все, конечно же, хорошо. Но вот этот класс технологических предпринимателей, который у нас есть, к нему нужно относиться с уважением. Понять вообще источники возникновения здесь таких людей, создания условий, чтобы таких людей как можно больше появлялось, чтобы решить задачу по культивированию этого класса за 10-15 лет. Мне кажется, это как раз задача власти. И это вопрос непростой. Потому что технологических предпринимателей в вузах не готовят. Это люди, облик, деятельность которых складываются через определенные процессы, через свои инициативы что-то менять и делать. Как создать эти условия? Большой вопрос. Надо заниматься развитием инжиниринга, технологий.
Чему мы сегодня учим школьников? Есть система со своими показателями. Но тем не менее, если взять количество бюджетных мест, например, на технические, инженерные специальности, оно порой бывает больше, чем число абитуриентов. Вопрос конкурсности и отбора — насколько мы прививаем тягу к техническому творчеству детей и молодежи сегодня? Есть ли у нас вообще какая-то целевая программа?
Все новое — хорошо забытое старое. Вспомните освоение космоса, когда каждый ребенок в стране хотел стать космонавтом, его интересовали и ракетостроение, и авиация. В каждом подвале были станции юных техников, кружки, секции.
— А сейчас: «Кем хочешь стать? — Блогером!»
— Да, надо серьезно над этим думать. Потому что если мы позиционируем себя как технопарк, для него нужны кадры. А самые крутые кадры в этой истории — это технологические предприниматели. Образец этой истории — Илон Маск, у всех на слуху. Поэтому если мы хотим развиваться, путь один — вставать на эти рельсы. Волей- неволей будут решаться еще и вопросы экологии, потому что это взаимосвязанные истории.
То есть второе направление стратегии — экология. А третье — Южный Урал и Челябинск как его столица. Красивейшее, в общем, место на земле. И не использовать этот потенциал неправильно. Надо использовать нашу самобытность для созданий условий для культуры, искусства, творчества.
В Челябинской области оказалась невостребованной энциклопедия об истории Южного Урала, ее издали в Оксфордском университете
Герман Платонович Вяткин собрал статьи ученых на 8 томов. Вот Южный Урал в каменном веке, вот в бронзовом, вот эпоха кочевников, великое переселение народов. На страницах история в десять тысяч лет. Тут, оказывается, у нас колыбель цивилизации. Стоунхендж (внесенное в список Всемирного наследия каменное мегалитическое сооружение, один из самых знаменитых археологических памятников в мире — прим.редакции) в Великобритании просто отдыхает! Эти книги публиковались в Оксфорде. К сожалению предыдущий губернатор не поддержал издание этой энциклопедии к 85-летнему юбилею Челябинской области.
Эти статьи написали разные ученые. У каждого тома — свой автор. Такой университет, как Оксфорд, входящий в мировой топ-10, это все востребовал и с удовольствием публикует. Для них Евразия — это некое белое пятно на карте, а то, что наши археологи накопали, а историки осмыслили — это уникум. Здесь есть о чем разговаривать и рассказывать. Я к тому, что вот это третье направление развитие Челябинска — вот оно: что мы предъявляем всему миру?
— Вы имеете в виду нашу самобытность и самоопределение?
— За нас уже предки все самоопределили. Осталось это красиво упаковать в коммерческий продукт. Индустрия туризма сегодня привлекает серьезный доход, формирует бюджеты соответствующие. И сегодня это недооцененная пока история.
— Завораживающе рассказываете про стратегию, можно я вас все-таки чуть приземлю, поговорим о сегодняшнем. Я бы, говоря о благоустройстве, вернулся к этим 130 миллионам. Почему на эту сумму уменьшается финансирование программы?
— В июле прошлого года были приняты изменения в 131 закон, касающиеся инициативных проектов и инициативного бюджетирования. Закон говорит о том, что 5% от расходной части бюджета можно направлять на реализацию инициатив граждан. Причем это не федеральная программа, это не какая-то инвестиция. Это закон. Он определяет рамки и условия местного самоуправления по всей стране, так живут все муниципалитеты. И сегодня на законодательном уровне решено, что один из видов местного самоуправления — это не только глава, дума, администрация, это еще и граждане со своей инициативой. Причем если раньше граждане могли пойти к депутату, чтобы лоббировать свои интересы, сейчас они могут напрямую прийти в бюджет города. И вот 5% отводится на реализацию инициативы.
Поскольку расходы бюджета в целом меньше, по закону уменьшилась и сумма. На сегодняшний день под эту инициативу определено 258 миллионов рублей. Какие вопросы могут решить наши жители? Законодатель так определил, что это все вопросы местного значения. То, что является компетенцией городской власти, по всем этим вопросам жители могут предлагать свои проекты. В этом году глава города активно призывала и жителей, и депутатский корпус предлагать инициативные проекты относительно дальнейших изменений, связанных с улучшением облика Челябинска. У нас еще остались вопросы, связанные с межквартальными проездами, дворовыми территориями. Внесено порядка 500 объектов на этот год, которые получат поддержку соответствующую после прохождения конкурсного отбора. До 1 марта был срок подачи этих проектов.
— А почему в такие форсированные сроки?
— Мы находились в жестких рамках. В июле был принят федеральный закон, в ноябре — областной. Дума принимала нормативно-правовые акты, как осуществлять инициативное бюджетирование, в конце декабря за 2 дня до Нового года. Проекты принимались с 1 января до 1 марта. Достаточно жесткие сроки, потому что практика работы была еще здесь не наработана. Но мы вместе с управляющими компаниями и Администрацией Челябинска смогли пул этих проектов собрать. Теперь с 1 марта по 31 марта будет проходить конкурсный отбор. И те проекты, которые официально зарегистрированы, дальше получат поддержку и будут финансироваться из бюджета.
Вообще, правильно сбор заявок делать до 1 сентября и потом включать проекты в бюджет города. Я думаю, что дальше будет так.
— Напоследок. Так получилось, что большую часть беседы заняли разговоры о стратегии развития Челябинска. Мне кажется, что для жителей она должна отвечать на основной вопрос: во что должен превратиться город в перспективе? И ответ на этот вопрос должна давать власть, которая эту стратегию и разрабатывает. Мы с вами сошлись во мнении, что предшественники в администрации какие только стратегии не рисовали, но понимание о будущем образе так и не сложилось. А у вас, хотя бы лично для себя, он сформирован?
— Для Челябинска вопрос стратегии очень открытый и сложный. Тут простых решений точно не будет, что «сейчас вот это сделаем и заживем». Я бы привел параллель с бароном Мюнхгаузеном, который сам себя из болота за волосы вытаскивал. Никто за нас это не сделает. Не зря же древняя латинская пословица гласит «Aut viam inveniam, aut faciam» — «Найду дорогу или проложу». Надо прокладывать дорогу самим, а не ждать, что какие-то олигархи это сделают за нас. Они ее проложат, только в другом месте — на Кипре, например.
За 10 тысяч лет наши предки сформировали такую историю, что сегодня Челябинск и его горожане явно заслужили того, чтобы жить в современном, красивом мегаполисе. И на сегодняшний день мы просто обязаны все условия для этого создать.
А. Шмидт: «Челябинцы явно заслужили того, чтобы жить в современном, красивом мегаполисе»
